НЕОБЫЧНОЕ СОБРАНЬЕ

 
Начав своё повествованье 
Мой долг друзей предостеречь:
Про необычное собранье
Пойдёт в отчёте нашем речь.
Под Новый год вопросов многих
Желая подвести итоги
Заполнил зал не зритель наш,
А театральный персонаж. 
В собраньи этом необычном
Сидели в образах сценичных
Шуты, монархи и пажи, -
В костюмах, в гриме типажи.
Все самобытны, все несхожи;
Шумели в ярусах и ложах
И переполнили партер                                                                                                                                                                                                                     
Герои всех эпох и эр.
И лица спорили и моды:
Красавцы, рыцари, роды;
К любому с лаврами  беги,-
Здесь все от Феи до Яги!
Князья, бояре, черти, ханы,
Бродяги, гномы, великаны
Одеты в шёлк парчу и газ –
Все были здесь на этот раз!
Себе представить трудно даже,
Чтоб все буквально персонажи
Балетных,  оперных премьер
Собой заполнили партер!
Легко покинув сцену театра,
В балконах, в ложах амфитеатра,
В местах высоких галерей
Теснились образы ролей:
Здесь был Садко с Варяжским гостем,
Мизгирь с Купавой, Берендей;
Был театральный лиходей –
Злой Черномор;  ничтожен в росте;
Зато седая борода
Накрыла сразу три ряда!
К галёрке скромненько и тихо
Бобыль пробрался с Бобылихой,
Чтоб не  скрипеть корой лаптей
И не шокировать людей.
В сторонке у портьеры синей
Сел Томский с «пиковой» Графиней,
Хозе с Кармен, Рамфис с Царём
И дочь Рене с поводырём.
Альфред, по-модному одетый,
Вошёл с печальной Виолеттой,
Смешил Солоху хитрый Бес,
Аиду  обнял  Радамес.
Правей  Оксаны на два стула
Присел застенчивый Вакула,
 И, Гаянэ забыв, Армен
Сбежал к красавице Кармен.
Прильнув к Владимиру любовно+
Шептала что-то Кончаковна; 
Дьячок забился в уголок,
Кивал Иванушке Конёк.
Зигфрид, измяв перо берета,
Дремал под крылышком Одетты,
Забывший напрочь свой балет
И уронивший арбалет.
Князь Игорь,- мрачный и унылый,-
О Ярославне думвл милой…
Скользя как Тень, с балкона вниз
Сошла Жизель к толпе Вилис.
Портьерой плюшевой прикрыты
Шептались Фауст с Маргаритой,
И, обводя лорнетом зал,
Онегин  Ленского  искал …
     -  Взгляни, Хованский, что за лица! –
Пропел с усмешкою Галицын, -
Садись с Мамырой! …
                          - С п а с и  Б о г!...
Нет, княже, я не скоморох!...
(Здесь автор чувствует длинноты);
Но зритель требует:  
                          - «Да что ты?! –
Такой Парнас, такой Олимп, -
Над каждым лавры или нимб!
Нет, нет, своим чутьём поэта
Пренебреги!  
                    В собранье это
Всех приведи, всех покажи,
Ролей в кулисах не держи!»
Твой голос,зритель,мне дороже!
Ну что ж: пускай заходят в ложи
Заполнив ярусы и зал
Все те, о ком я не сказал…
Руслан с красавицей Людмилой,
Самсон с коварною Далилой –
Войдя все вместе,- вчетвером
В ряду устроились втором.
Вертя в руках лихую чашу
Болтал Грязной с своей Любашей;
К Наташе сел лукавый Князь,
На  Ольгу  Ларину  косясь.
Сверкая саблей,- прямо с боя,
Ведя Зарему за собою,-
Шагал по ярусам вдали
Как конь горячий Нурали.
Последним,- 
         бледен, с видом мрачным,-
Явился  Герман-неудачник;
В плаще -  живой Наполеон!
Вошёл и  сел  близ Лизы  он.
Шутили Фигаро с Розиной;
Свои показывали спины
Тарас, Мазепа и Фарлаф;
А в бенуаре пан-Вацлав 
Прильнул к плечу Марии хилой…
( - Взгляни, Мими, какой он милый!
Какая стать, манеры, сан! –
Шептала Тоске Чио-Сан.)
   - Привет, Ромео и Джульетта! –
Пропел с галёрки Риголетто,-
Я гневом старца пренебрёг
И дочь увлёк под потолок!!...  
В райке и ложах всё кипело!
Меж тем, по времени приспело
Сей «кворум» - красочный вполне –
Призвать к трудам и тишине.
Далась задачка не простая: 
Все эти Ангелы из рая!
Все эти Бесы из котла! –
Семейка пёстрою была (!)
К тому ж,  в воинственном угаре,
Кичась,  Цари и Государи
И антиподы Короли
Свой спор заносчивый вели.
И всё ж «престольное» собранье
Призвав к порядку и вниманью,
Как будто начиная бал,
Месье Онегин открывал.
По пульту стукнув камертоном
Он начал мягким баритоном
Набрав дыханье, и не вдруг
На диафрагму ставя звук:
- Друзья мои!... 
                       Все,- 
                            Черти ада,
Колдуньи,  Боги  и  Князья!
Избрать президиум бы надо,
И вот кого наметил я:
Иван Сусанин  с  Годуновым,
Князь  Игорь, Ленский (мой сосед)…
А Мефистофеля здесь нет?
Тогда кого-нибудь другого!
Да-а-а!... здешний Ворон – друг могил,
Его б с успехом заменил!
От инвалидов Риголетто,
От нимф Сильфиду из балета…
-  Не-е-т!... я без голоса пока!
Спел Риголетто из райка.
-  Горбун больной,- тогда урода
Пускай заменит Квазимодо;
Они друг друга красотой
Достойны -  первый и второй!
          - Оне-е-ег-и-н!...
                           Для репертуара
Стара уродов этих пара!...
И закричали все кругом:
-  С е м ь ю   Т а р а с а   ц е л и к о м!  *
Есть добавление при этом
Балет ввести сюда дуэтом:
Мужик Тарас,- пусть будет раз!,
Ещё «Брильянт», или «Алмаз»!...
- Я целиком вас одобряю! –
Вспорхнула  Птица  голубая; 
- Да-а-а!...-  Людоед разинул рот,
Поддакнул  Волк, мяукнул Кот.
Месье Онегин, малый светский,
Был, как и все, артист советский,
Он  крикнул « в  т о н »:  
                  -  С «Родных полей»
К нам приближается Андрей!
Над целиною благодарной
Сейчас он трудится ударно;
Андрей, Тарас – нужны для нас!
Андрея нет…   но будет!  да-с!...
Кандидатуры все прекрасны!
Кто  «за»?... 
             ну вот – единогласно!
И предложение моё: 
Секретарём – месье Гильё!
Ведь даже Пушкину известно,
Что секундант мой – малый честный;
К тому ж, хоть маленький артист,
Статист -  связист-стенографист!...
- Ч т о  ж, н а ч и н а т ь?... н а ч н ё м, п о ж а л у й! –
Онегин  сам  себе  сказал;
Потом, окинув взором зал,
Шепнул Гильё: - Мой честный малый,
Не подведи меня, как встарь,
И будь исправный секретарь!
Итак, собрание открыто!...
В повестке дня – вопросы быта,
А цель одна:  улучшить быт!
Пусть кто что знает – говорит!
Друзья, высказывайтесь смело!
Монах ли, Чёрт ли, -   что за дело!
Ждёт всех трибуна у стола,
( Хоть  Дон-Кихотова  Осла!... )
Онегин сел перед собраньем;
С многозначительным вниманьем
Через лорнет направив взор
На  Таню  Ларину  в  упор.
Она потупилась краснея, 
Но слабый голос Берендея
Помог в растерянности ей,
Фальцетом начал берендей:
-  Вот Бобыля, меня и  Леля
Вопрос  интересует  хмеля: 
Не  пить, а  п е т ь  как во хмелю,-
Я  «Хмель сценический» люблю!
-  Ну плу-у-ут;  Ярилова Царюга!
Ну баснеписец, ну хитрюга! …
ХМЕЛЮГА! – вот кто ты таков!
Взбешённо рявкнул Годунов.
Тут крест взметнулся Досифея,-
(Скривился Демон в галерее),-
В сутане оперной своей
Возник над смутой Досифей.
-  Я изреку свой гнев без страха:
Претит мне поприще монаха; 
Но и в «Мазепу» к Палачу
Днесь приобщаться не хочу!
Творя греховные усилья
Я огласил бы Дон Базильо!
И Отче руку без креста
Вознёс  забвенно:  - К л е – в е – т а!!!
-  Поп прав,  с комическим сюжетом
Спектакля оперного нету.
«В душе я тоже не злодей!» –
Спел Досифею Берендей,-
Мне б на фальцет хватило силы!,
Да нет,- прогневался Ярила;
Нам со Снегурочкой, видать,
В «Бермячьем царстве» не певать!
А, право, жаль! Мои Бермята
Такие славные ребята:
Бобыль, Купавушка и Лель…
Ану, пастух, подуй в свирель!...
-  Постой, постой, не до свирели!
Дай, Бендей, сказать Жизели,
Онегин,  дайте слово ей!
-  Нет, я послушаю людей!
- Она безумная без спора! –
Шепнула Золушке Аврора;
-   И пусть молчит, не мелет вздор! –
Отрезал сухо Командор;
Какого чёта, в самом деле,
О чахлой ратовать Жизели? –
Простую шпагу чуть таща
Калека немощно-тоща!...
Вдруг в луч прожектора из тени
Вошёл Осёл…и встал на сцене.
Он начал сразу:
            -  Ме-е-бе-бе!...
Я  «проослю»  вам о себе: 
Зачем вы пол за мной скребёте,
Когда я вам на «Дон-Кихоте»
Блины на сцене наложу? –
Ведь я же в роль свою вхожу!
Не «класть» на сцене?? – 
                                  ну порядки!
У вас же каждый день «накладки»!,
Ходить за мною с помелом,-
Да это  н а д о  б ы т ь  о с л о м!...
Зато я – терпеливый, строгий,-
Хоть и артист четвероногий,-
Живу на собственном пайке;
Не то, что ваш Месье Трике,-
Плут,  подхалим в стихах и прозе:
«Ви роза!» -  спев какой-то Розе,
За свой расчётливый елей
Сумел отметить юбилей!
А то ещё:  «з а х о д я т» лица (!) –
Совсем отвыкшие тудиться,
Сидят, годами не поют,
Едва знакомых узнают!...
Прогнав   Осла, запел манерно
Двуногий Граф высокомерный,
Он всех ругал, на всех ворчал,
(Но сам посредственно звучал!)-
Простят ли мне эпитет грубый; 
Бас брал басы – «по полу шубой»:
(Как ни крути тулуп в руке -
Шерсть не грохочет по доске!)
Меж тем, вернувшейся с примерки,
Дать просят слово Баядерке: 
-  Раскройся, Никия, смелей!
-  Я расскажу про жизнь Теней:
В балете есть от лени-Тени,
Что год сидят на бюллетени,
И за таких «Восьмая Тень»
Ползёт, трудясь и ночь и день…
Но тут Данила и Гаврила,-
(Которых публика забыла), -
Тритон, Конёк, Дурак и Рак
Секстетом заорали так,
Что вздрогнул Санчо с Дон-Кихотом:
-  Скорее  дайте  нам  работу!
Скучает братец наш – Дурак!
Ведь даже детки знают как
Мы честно публике служили;
Не с тем и поле сторожили,
Чтоб вовсе русского Конька
Загнать в конюшню на века!
«Мужик-то русский,- тема наша!» -
Смекнул Евгений и Параша;
Но в это время звон и вой
Прошёл у всех над головой:
С галёрки Чёрт вскочил без страха
На люстру – Шапку Мономаха;
Как льдинки зазвенел хрусталь…
-  Меня забыли вы;  а жаль!
Спеть «Рождество» совсем не плохо,
А то состарится Солоха,
И Дьяк, и Чуб и Голова…
  - Правдивы, Чёрт, твои слова,-
Проныл  Пацюк, поймав галушку;
И все взглянули на верхушку,
Где из мешка поднялся Дьяк:
  - Ой, люди, «люте»! это так!...
-  Князья! не слушайте урода!  -
О  д а й т е,  д а й т е  м н е  с в о б о д у!
Ч т о  Дьяк!... – «КНЯЗЬ ИГОРЬ» не идёт!
Не я ль, Сусанин, патриот ?!
-  Ты прав!  Мы сами, брат, с усами! –
Ударил  палкою  Сусанин;
И взвыли разом: - Прав он, прав!!
Балетный Дьявол, Князь и Граф.
Кончак,- приятель половецкий,-
Хлестнул нагайкой молодецки:
- Л ю б л ю…т ы  с м е л…я  с а м  таков!
-  И я! -  поднялся Годунов;
-  И мы, крамольный Князь, с тобою
За правду встанем всей семьёю! –
Пропел  решительно  Тарас, -
Взгляните только сколько нас,-
Ведь нам подобных миллионы!
Пустяк, что тут – Цари, Бароны!...
Камзолов блеск, сиянье риз, 
Прозрачность Теней и Виллис,
Бесплотность духов и видений –
Всё это частности на сцене;
По существу ж:  вперёд!  На бой!
Ура-а-а!… наш Княже!... мы с тобой!...
  - Не надо шума-а-а!...-   еле-еле
Спел полушёпотом Бомелий.-
Т а к о е  з е л ь е  в  к е л ь е  е с т ь,
Что я верну вам вашу честь…
-  Ты попроси, ариец, слова!  -
Раздалась реплика Грязного,-
Исподтишка хитрить удал?!
Смотри! – 
            н е  т о т  т е п е р ь  я  с т а л!
Тряхну, пожалуй, стариною  - 
Своей опричиной хмельною-
Завоют грешники в аду
От мук, что я тебе найду!...
Рисуясь в образе манерно,
Запел  Онегин лицемерно:
             -  Друзья!...
Я  т а к ь л ю б л ю  в с е х  в а с!
Но не кричите же вы враз!...
Фальшивой фразе усмехнувшись
И к Дон Бзилио нагнувшись
«Допел»  Цирюльник: - Ле-по-та-а-а!
И в чём вся прелесть?...
                  -  К Л Е В Е Т А!!!  -
Забвенно  рявкунул Дон Базильо…
…Взвилась  Кармен:  
             - Виват, Севилья!
Пора  бодать  их  всех  в  упор!... 
Где там твой бык,Тореадор?!
И пылко в сторону партера
Из ложи словно Хабанеру,
Кармен запела про «Кармен» -
Как  эталон всемирных сцен!
Она клялась Тореадором:
-  Клянусь!  Я пела режиссёру:
«М е н я  н е  л ю б и ш ь  т ы,  т а к  ч т о  ж,-
Спектакля  лучше  не  найдёшь!»…
-  Не я ль Звезда?  Царица театра?!-
Ей возразила Клеопатра;
Эй, здешний Ворон,- друг могил,
Не ты ль мне это говорил?... 
Но тут, откашлявшись красиво
Взял слово хитрый Альмавива;
Происхождение соврав
И в остальном лукавил граф
Прикрывшись именем Линдора:
-  Ах, господа!... оставим споры, -
Онегин прав!
                          и потому
Во всём доверимся ему!
Тогда, отбросив лат «вериги»,
Стал клясть презренные интриги
Брат  Валентин,- солдат кулис,-
Актёров знавший и актрис:
- К о м у  о б я з а н  я  б е с ч е с  т  ь е м?
К о г о  у б и т ь  з д е с ь  д о л ж е н  я?
О, лицемерные «друзья»! - 
Пусть я умру на этом месте,
Но, Альмавива, ты не прав!
Будь проклят мной, лукавый граф!...
- Кармен, скажи про наше дело!
Шепнула тихо Микаэла,
Но через зал Альфред Жермон
Пропел Онегину чтоб он
Уйти позволил Виолетте:
Студентка в университете –
Мадам эстетику сдаёт,
Уроки учит и поёт.
- Онегин!  Женя!
                    дай мне слово!
Коснусь вопроса я больного! –
Прошамкал немощно Факир
В искусстве видевший кумир:
-  Взгляните все на ногу эту!
Всё отдала нога балету!
Крива и сморщена она,
Как хобот старого слона;
Смотрите все на эту руку! –
В узлах, как палка из бамбука;
Себя я режу, жгу в  огне,
На сцене смерть – в отраду мне!
Факир-фанат рождён балетом!
Клянусь усохнувшим скелетом,
Клянусь огнём змеиных жал, -
Я с ним всегда, как мой кинжал!
Глашатай  самоистязанья  -
Я одного прошу – 
             в н и м а н ь я!
Но не дождаться мне его  -
«Баронам»  всем не до того!
Их в шок панический ввергает
Как  плоть фанатик истязает,
Как жжёт ладони на огне,
 А сжёг,- забыли обо мне!
Встречаешь в мелочах обиды,
Подчас не подавая вида,
Когда «элитный хам-Барон»
Не отвечает на поклон …
- Да, бродит «знать» в кулисном свете!
«Бароны»  есть у вас в балете,
Есть так же в опере у нас.-
Сказал задумчиво  Тарас…
А Фауст,- чужд земной рутине,-
Открыл клавир на Каватине;
Ещё не спел он ничего,
Как все воззрились на него.
-…К а к о е  ч у в с т в у ю  в о л н е н ь е
Я перед каждым выступленьем;
Д у ш а  п о л н а  неясных сил!...-
Манерно  тенор  говорил,-
Г д е  с в е т л ы й  а н г е л  о б и т а е т
Там  вечно  «ДО»  меня пугает…
А старый Фауст, стоя с ним,
Твердил, смеясь над молодым:
- Чуда-а-ак!... да можно ль колебаться
Когда есть случай показаться?!
Не будь в запое тот кретин –
Не петь тебе бы Каватин!
-  Да-а-а… хорошо тебе -  мутанту:
Немного надобно таланта
Покликать Дьявола к себе
И лепетать:  «К  т е б е-е –е… к  т е б е –е-е е»…
-…  К л я н у с ь  я  п е р в  ы м  д н ё м  т в о р е  н ь я,
Клянусь его последним днём,-
Я не готовил выступленья,
Но рассажу вам вот о  чём:
Я  в р а г  н е б е с   я   з л о  п р и р о д ы;
Да, есть вокальные уроды! –
Зазнались… всё дано таким,
А всё ворчат, всё мало им. 
( Услышав Демона  Тамара
Притихла в ложе бенуара,
Где о Народниках читал,
Готовясь к лекции Гудал.)
-  Меня ты слышишь, дочь Гудала?
Я  т о т,  к о т о р о м у  в н и м а л а
Т ы  в  п о л у н о ч н о й  т и ш и н е!
Чего ты хочешь? спой же мне!
Дитя!  Капризничать бестактно;
Здесь, в сфере ангелов абстрактной,
Мне  власть такая не дана,
Хоть я всесильный сатана!
Земная твердь твоя реальна –
Ты не в нужде материально,
Активно творчески живёшь: 
У нас,  на радио поёшь, 
Имеешь всё – «Москвич», квартиру;
Ну чем ты не  ЦАРИЦА МИРА?
А ты в надзвёздные края
Стремишься, грешница моя,
Как легковерный сын эфира.
Не все хватают с неба звёзды!
И на земле не тесен воздух;
Не зря пою я, не шутя, -
Смирись, капризное дитя!
К л я н у с ь  б л а ж е н с т в о м  и  с т р а д а н ь е м,
Халтурой, отпуском и званьем,
Своей зарплатой годовой,
Кулисным адом и тобой,
Клянусь своим репертуаром: 
Я  в р а г  н е б е с, но друг Тамары!..
(Пока скакал твой Синодал
Тебя избаловал Гудал!) 
И Мефистофель возмутился,-
(Он на галёрке появился) –
И спел, форсируя свой бас:
- Я, п р а в о,  д у м а ю,  ч т о   в а с
О т д а т ь  б ы  в  ш к о л у  н е  м е ш а л о!
Вас всех,-  виновников скандала!
А мне картина тут ясна:
Здесь правит бал свой Сатана!...
Взгляните вон на дядю Бонзу! –
Безмозглый лоб его из бронзы,
Он туп, как глупый истукан –
Священный предок Чио-Сан!
    - Эй,  Чёрт!
                    а что вы не уймёте
Безумцев пьющих на работе?
  - В и н а!  В и н а! – узнаю я
К т о  п ь я н, к т о  с ч а с т л и в  з д е с ь, д р у з ь я!
 - П о с л у ш а й,  Г е р м а н!...
-  Кто там?… Лиза?!
Но,  милый  друг, я не подлиза; 
Я трезв, и ясна голова,
А ты, мой ангел, не права;
П р о с т и, н е б е с н о е  с о з д а н ь е,
Но всем воителям собранья
Д а ю  я  к л я т в у…  
                                     что игру
Раскрою всю… и л ь  я  у м р у!
Я разгадал в пылу азарта
Свои заветные три карты;
Пусть гром и молния!... Спьяна
М н е  э т а  б у р я  н е  с т р а ш н а !!!
Ч т о  э т о? – б р е д,  и л и   н а с м е ш к а?
Фанатик прав!  пускай он пешка,
Но оскорбил его «Барон»
Я разорю его! 
Где  он?...
-  Прекрасно, Герман, просим, просим! –
Истошно  взвыл  Каварадосси
Как там на пытке…
                                    Воплю в тон
Взял «СИ» приятель Пинкертон!
А Ярославна, стоя рядом:
«Не ссорься, л а д а  м о я,  л а д а!»-
Шептала Игорю с мольбой,
Смеша Ерошку со Скулой.
             В душе лукав и лицемерен –
Онегин встал: 
               - Но я уверен,
Что:
      В  коллектив здоровый наш
Не вхожи – лесть, подхалимаж,
Что молодым и самым старым
Украсим путь репертуаром,
Успехом равно одаря 
Шута, Бродягу и Царя!
…. Вы все как дети! –
     О, Создатель!...
Найдём же общий знаменатель…
Но в зале, как в хмельной избе 
Кричали каждый сам себе!	
-  Тут обалдеешь в самом деле! –
Кармен шепнула Микаэле,
Взгляните, душка, как орёт
С галёрки мокрый Гений вод!
…В углу был Гремин занят спором
С грозой быков Тореадором;
Сухой и строгий Кардинал
Записку Скарпио писал.
В одной из лож аристократки
Чинили рваные перчатки,
Сойдя в хранительную сень
На долгосрочный бюллетень.
- А что, мой Герцог, 
                      т а,  и л ь  э т а? –
Подобострастно Риголетто
Шепнув,-  на дев направил взор,
Неся одной из них позор.
Но увлечён мечтою страстной –
Своею Джильдою прекрасной
Был занят Герцог;  и  вопрос
Шуту ответа не принёс.
А Герцог думал; 
                  Как красива!..
Но я, подобно Альмавива,
Намерен действовать хитрей,
Себя не называя ей.
В конце концов, любовь святая –
Чистейший вздор!  
                                и  и з м е н я ю
Своим красоткам  р а н ь ш е  я!
( О, -  это Песенка моя!... )
А горбуна схватил Алеко:
-  Эй, сутенёр, ловкач, калека,
Бессмертный Шут!...  
                  Пролезть в наш век
Ты смог один  из  всех  калек!... 
Меж тем, внизу стрелял Зарецкий,
Метался в бешенстве Елецкий,
Стараясь всех перекричать:
-Я  д о л ж е н,  д о л ж е н  е й	  с к а з а ть…
Собранье дико бушевало;
В припадке Ларина лежала,
Но из князей и из друзей
Никто не шёл на помощь ей:
«Пустяк!  У Лариной на бале
Мы эти фокусы видали,-
О д н о  и  т о  ж е  к а ж д ы й  р а з;
Дурачь, голубушка, не нас!»
Лишь только с рыцарской заботой
Унылый образ Дон Кихота, 
Что с высоты над ней поник,-
Казалось, в сердце ей проник.
Мадам шептала:   « А  б ы в а л о
И  я,-  т ы  п о м н и ш ь  л и,-  п е в а л а
С т и х о в  ч у в с т в и т е л ь н ы х  т е т р а д ь»?...
Но  это  не  хотели  знать:
Кругом стояли  ахи,  охи,
Кидали лапти скоморохи ,
Монаху Дьявол впился в лик,
Приплюснул нос,  сорвал парик.
Назло Ромео и Джульетте
Монтекки дрались с Капулетти,
В партер слетел с галёрки вниз
Сперва Тибальд, потом Парис.
Дубровский в ярости при этом
Махал огромным пистолетом,
Русалка папу прокляла,
Графиня в кресле умерла;
Безумец Герман застрелился,
Но правды так и не добился; 
Был проклят Канио навек:
-  П а я ц!... 
       т ы  р а з в е  ч е л о в е к?!
-  Вы мне?...
         Со мной шутить не надо!
Я покажу вам «клоунаду»! –
И бросил Канио рукой
В лицо обидчика мукой.
- Да, я – паяц!... мне грим не дали,
Да и муку дадут едва ли,-
Метался Канио с тоской,-
Л и ц о… л и ц о  в е д ь  м а ж ь  м у к о й!
-  Пустяк! -  махнул ему с задором 
 Его сосед, -  
                          Я   з д е ш н и й   В о р о н!...
( Хотя и так здесь каждый знал
Что  старца  разум  наказал.)
Дьяк, крест подняв, стоял на стуле;
КулИ в господ кидали КУли,
Вбежал с оружием в партер
Спартак,  и Феб-де-Шатопер.
Забрав мольберт с палитрой плоской
Каварадосси вышли с Тоской…
В проходе узком, что есть сил,
Грязной  Бомелия  месил.
Невозмутим к батальным сценам
Смеялся Галицкий с Блаженным;
Щитом прикрывшись, вдоль стола
Ерошка  крались  и  Скула…
Гильё,        
         хоть слыл прилежным малым
Его рука не записала
И  треть.  
               Онегин поднял вой:
- П о з о р!... 
      О,  ж а л к и й  ж р е б и й  м о й!...
И  Мельник  выл:  - О. Боже, Боже! -  	
Все  глупы вы…  о д н о   и   т о   ж е
Т в е р д и т ь  в а м  н а д о б н о  с т о  р а з!
Я  приглашаю  в  гости  вас !!!.......................
………………………………………………………………………
Один лишь Ленский в уголочке
Писал в дневник, рифмуя строчки,
Про неполадки и грехи;
И  вот  они -  его  стихи:
«К у д а,  к у д а   в ы   у д а л и л и с ь,
В е с н ы   м о е й   з л а т ы е   д н и?
И  мы  у  Лариных  сердились,
Но  не  бесились,  как  они!
Когда б всё знать на самом деле,
К чему стреляться на дуэли
С  Евгением?  
                          Срывая пыл,
Я многих здесь бы проучил!»…
Меж тем, пока душой артиста
Поэт  о  бедах размышлял –
Большою группой Декабристы
Со сцены подоспели в зал;
Герои влились краской новой,
Мятежной, смелою, здоровой;
Наш Ленский встал, но тотчас он
Был не на шутку поражён:
В одной из лож перед собраньем
Хрустальным озарён сияньем
С т о я л    с а м    П у ш к и н…
                               и  держал
В руке сверкающий бокал!
Нет,  это не было ошибкой, -
Его глаза,  его улыбка,
Его свободный гордый вид,
И точно!...  
                     Вот он говорит…
Собраньем «Гениев условных»
Был Гений наш беспрекословный
Мгновенно узнан!  
                              Замер зал,
Умолкли все…
                              а  он  сказал:
-  Кто там гадает и злословит,
Ч т о  д е н ь  г р я д у щ и й  н а м  г о т о в и т?!...-
Оставьте  споры,  господа,
И   посмотрите   вот  сюда!  -
Он указал рукой на сцену;
Там пышный занавес, – мгновенно
Качнувшись, -  медленно пошёл;
Открылись взору лес и дол,
Снежок кружащийся на сцене,
Зимы  серебряные  тени,
Родная ширь, луга, поля,
Ну, словом, русская земля.
По  ней  походкою упругой,
Стремясь вперёд, обняв друг друга,
Шагал  Андрей  и  Новый  год.
И вдруг узнал друзей народ:
-  Сюда, сюда, на свет из тени!
Вам быть и жить на нашей сцене!
Здесь с нетерпеньем все вас ждут!...
И видя, что друзья идут,
К ним Пушкин с тостом вдохновенным
На сцену выскочил мгновенно,
Сверкнули  искорки  огней
В небрежной прелести кудрей;
И произнёс, блеснув глазами:
-  За счастье с новыми друзьями,
За торжество ума и муз,
За мирный труд,
За наш Союз!